Памятник Д.И. Менделееву в Санкт-Петербурге

В феврале 1932 года на Московском проспекте появился памятник Дмитрию Ивановичу Менделееву.
Скульптор И.Я. Гинцбург в 1890 г. еще при жизни Д.И. Менделеева создал его скульптурный портрет, позже отлитый в бронзе и приобретенный ученым. На основе этого небольшого портрета Гинцбург по собственной инициативе в 1930 году изготовил модель памятника высотой 2,8 метра, подарив ее Академии наук. На Всесоюзной метрологической конференции в 1938 году было принято решение отлить скульптуру в бронзе и установить в саду «Красного дома», входящего в состав Главной палаты мер и весов, основанной Менделеевым. Отливка скульптуры произведена в Художественно-репродукционных мастерских Главнауки при Академии художеств.

В 1935 году на стене соседнего здания установлено мозаичное панно «Периодическая система элементов Д.И. Менделеева», изготовленное в Академии художеств художником-мозаистом В.А. Фроловым.

Из книги С. Носова «Тайная жизнь петербургских памятников»:
По крайней мере два раза в год – по сдаче весенних экзаменов и 1 сентября - бронзовому Менделееву благодарные студенты Технологического института чистят нос. Подозреваю, они пользуются химическим реактивом. Бородатый, длинноволосый Дмитрий Иванович не кажется обиженным на студентов. Сверкающий даже в пасмурную погоду нос выглядит диковато, но выражение лица в эти дни у памятника снисходительно-добродушное: эх, дураки, дураки! Он сидит в кресле вальяжно, нога на ногу, в скверике около дома, в котором когда-то жил. Соответственно и обстановка очень домашняя.
Это, пожалуй, самый домашний памятник в городе. Один из самых неброских. Можно пройти мимо и не заметить. Очарователен беспорядок под креслом – груда книг, какие-то свитки... Все очень предметно. Конкретно. Буквально. Причем буквально «буквально»: на одном из ученых трудов, лежащих под креслом, различимы неровные буквы, из которых складываются слова: «Временник главной палаты мер и весов». А вот что за слова, что за цифры и формулы содержит солидный фолиант, в раскрытом виде лежащий на ноге ученого, сказать трудно. Для этого надо перейти Московский проспект, подняться, как минимум, на третий этаж Технологического института и посмотреть в бинокль в окно; проще, однако, вскарабкаться на пьедестал, он невысокий - один метр всего. Нас ждет разочарование. Страницы книги девственно чисты. Менделеев лишь делает вид, что читает. В том-то и фокус. Что можно читать в книге без букв? А ничего. Так чем же занят ученый? Ничем. Абсолютно ничем. И книгу он открыл для отвода глаз.
Я знаю секрет Менделеева. Если мы обратим внимание на левую руку Дмитрия Ивановича, то с удивлением обнаружим, что памятник что-то прячет от нас. Подойдем-ка поближе, присмотримся. Что же мы видим? В руке папироска! У него же перекур! Менделеев только что затянулся и теперь от посторонних глаз пытается скрыть недокуренную папироску! Потрясающе. Не знаю более трогательной детали во всем петербургском сообществе мемориальных фигур. Что слава посмертная, что память, когда нельзя покурить?

С легким сердцем выдаю секрет Менделеева, потому что более чем уверен: прячет он папироску не от нас с вами, а от членов какого-то там чопорного худсовета образца 1932 года, не способных допустить даже мысли о курении памятников. Лишь соображениями конспирации объясняется отсутствие пепельницы. Ничего не поделаешь, приходится Дмитрию Ивановичу стряхивать пепел на пол, то есть на газон...

 источник текста и фото